Я не знаю,
как ставится
капельница…
но человеческое
участие,
человеческая…
улыбка…
Это…
Это — я — понимаю.
Об этом —
и пишу-у…
Ведь это…
важнее?!
Главное
На дежурстве!!
В реанимации!!
«Плаванье» Ш. Бодлера!!
— Ах, Шарль…
Это же — о главном.
Алексей Александрович возвращается к началу стихотворения.
Удивляется — точности мосье Бодлера.
Жизнь, смерть…
— Алексей!!
Отвлекают?..
От мосье Бодлера?!
— Капельницу поставьте… этой… из 4-й палаты.
Декламируя яростным шепотом последние строфы, Алексей Александрович буквально врывается — в 4-ю…
Больная с благодарностью машет ему — бесплотною рукою. Пытается — улыбнуться.
— Ну, зачем… Зачем? Я бы уж — дотянула.
Изысканно вежливая.
Прозрачная вся…
И больно — ей.
Но терпит…
Виду не подает.
Воспитание!!
Смущенный Алексей Александрович готовит капельницу, нацеливается — тончайшею иглою…
А ручка-то…
Иглою — в нее?!
— Да, мосье, да, это вам не метафоры…
Жизнь.
Больная из 4-й…
— Все — хорошо. Не волнуйтесь.
Алексей Александрович улыбается посветлевшей больной — и ловко и быстро устанавливает капельницу…
— Поговорите со мною… Алеша.
О чем?
О Бодлере?
Метафорах?!
— Пожалуйста.
Голос — такой тихий.
Словно угасающий…
Больная…
Из 4-й…
— Серафима Павловна…
И, совершенно забывая — изысканного, выверенного…
Совершенно…
Алексей Александрович принимается рассказывать Серафиме Павловне — о наступлении весны, о первом дожде… о чирикающих воробьях…
Рассказывать — о самом…
О самом, разумеется, главном.
Николай СТОЛИЦЫН.
Фотоиллюстрация из открытых интернет-источников.
Опубликовано в газете «Евпаторийская здравница» 16(19413) от 24.04.2020 г.
