Миссия корреспондента с внештатным статусом

Флаг им в руки

После сорока лет работы в журналистике я толком так и не понял мотивации людей к появлению в газете заметок за их подписью. Как правило, это желание испытывают не какие-нибудь недоросли и шелкоперы, а люди с большим запасом биографии, народ тертый и нетрусливый, с жизненным опытом, несклонный становиться на корточки ни перед своим начальством, ни перед городскими властями.

Надо знать, что многие из этих авторов писали и пишут свои заметки не по чьему-то поручению, а по внутреннему призыву, в согласии с самим собой. При этом почти все они хорошо знали и учитывали, что для газеты первичны факты, а как они изложены, красиво или нет, — ​дело вторичное и поправимое. Лексику, считали они, доведут до ума журналисты.

У «Евпаторийской здравницы» внештатных авторов всегда было на несколько порядков больше, чем штатных корреспондентов. В месячных рапортичках о результатах работы журналисты были обязаны сообщать редактору о количестве и объеме авторских материалов. Некоторые из нашего брата осознанно жертвовали количеством своих публикаций и суммой гонорара, лишь бы соблюсти установленный редакцией баланс: 40 на 60. То есть 40 процентов публикаций своих и 60- авторских. Перебор в пользу внештатников даже поощрялся, а за недобор можно было получить в свой адрес редакторское неудовольствие.

Откуда пошло такое соотношение, до сих пор неизвестно. Скорее всего, эта «указивка» когда-то давным-давно вышла из обкомов правящей тогда партии и со временем стала некой нормой. Наверху считали, что принцип народности печати реализуется именно через рабкоров. Дескать, им и флаг в руки. Пусть будут и агитаторами, и пропагандистами, и организаторами, как и сама печать.

Забавно, что и на факультетах журналистики нам, студентам 70-х годов, внушали, что главной фигурой в газете является именно рабкор, так в ту пору называли внештатных авторов. А миссия журналиста, якобы, сводится к доведению их материалов до ума. Это, конечно, глупость, но тогда при редакциях даже открывались университеты рабкоровского мастерства. В «Евпаторийской здравнице» ректором такого «универа» был заведующий отделом писем Иван Ефремович Навроцкий. Позже, в начале 80-х, этот «универ» самоликвидировался как не оправдавший себя проект. Рабкоры почему- то в студенты этого вуза шли неохотно. А в последние годы, при многопартийности, на рабкоров вообще никто не обращает внимания. Теперь они — ​общественные корреспонденты.

Каждый из них — ​сам себе голова. Многие из бывших рабкоров стали авторами сайтов и блогерами.

Без напуска тумана

…Перелистывая на днях свои рукописные телефонные справочники, я с глубоким сожалением отметил, что большей части моих прежних авторов «…уж нет, а те — ​далече».

Больше никогда не позвонит мне Георгий Дмитриевич Пономаренко, председатель городского совета ДСО «Спартак», один из старейших авторов газеты, умнейший и обязательный человек. Не сообщит о спортивных новостях, не поделится своими мыслями о городской жизни, не расскажет о семейных делах. Все эти темы были для нас когда-то обязательными для обмена мнениями. Заодно мы уточняли, что для газеты сейчас самое главное и самое важное.

Георгий Дмитриевич честно признавался, что, взяв в руки перо, всегда испытывает жуткую боязнь перед чистым листом. То, что он приносил в редакцию, и в самом деле носило следы мучительной работы над каждым словом. За эти переживания мы его и ценили, как автора чрезвычайно ответственного и честного. Георгий Дмитриевич был верен газете до конца своих дней.

Не дождусь я и встречи с бывшим главным инженером Евпаторийского морского порта Игорем Константиновичем Михайловым, который очень хотел написать книгу об истории своего предприятия. Он провел десятки часов в архивах и накопал множество неизвестных до сих пор фактов из истории города и самого порта. Этот человек постоянно подбивал меня на то, чтобы на основе раздобытых им фактов я помог ему с подготовкой рукописи. К сожалению, мы не успели написать даже книжного предисловия.

Игорь Константинович внезапно ушел из жизни, не осуществив свой мечты…

Я до сих пор вспоминаю добрыми словами своего внештатного корреспондента, учителя математики школы № 4, Федора Александровича Бартенева, именем которого позже была названа улица, по которой он ежедневно ходил на работу. Он приносил в редакцию материалы, которые не нуждались в литературной правке. Его бывшие ученики и сейчас признаются, что охотно читали в газете публикации своего учителя. Для них он остается интеллектуалом и личностью с большой буквы.

Бывало, что Федор Александрович приходил в редакцию просто так, поговорить «за жизнь». На эти посиделки собирались все, кто был свободен от выпуска газеты. Сейчас я сожалею, что не вел тогда записей. На их основе можно было бы написать несколько повестей из жизни Евпатории довоенных и послевоенных лет. Уверен, любимый евпаторийцами писатель Балтер, будь он живым, стоял бы при этом в сторонке и нервно курил.

Федор Александрович был человеком мудрым, начитанным и всегда находился в курсе газетных дел. Он советовал нам, тогда еще молодым журналистам, при подготовке критических материалов не суетиться в поиске виноватых. По его мнению, если за ошибку отвечает больше одного человека, виноватых не найти. «Но если вы с критикой все-таки попали впросак, — ​наставлял он нас, — ​напускайте туману». При этом Федор Александрович хитро улыбался.

Неким особняком среди внештатных авторов «Евпаторийской здравницы» находились отставные офицеры. Как правило, это были участники войны, летчики, моряки и представители других видов войск, сохранившие военную выправку и, в отличие от лиц гражданских, не склонные к долгим разговорам. Они не устраивали никаких посиделок. Пришел, поздоровался, отдал подготовленный к печати материал, распрощался. Военные понимали, что в редакции существует строгий график выпуска газеты, и дорожили нашим рабочим временем.

Скорее всего, имена этих людей уже забыты. Но в редакционном мартирологе они навсегда сохранятся в виде подписей под их публикациями 70-х, 80-х годов. Как говорится, гвоздями слов они навсегда прибиты к газете. Это полковники в отставке Юрий Орестович Гурьянов, Степан Петрович Бубенин, капитан 1 ранга Александр Андреевич Луцук, полковник Космического центра Виктор Мефодьевич Сербин.

Бубенин, золотая голова, отточив свое литературное мастерство в «Евпаторийской здравнице», позже написал более десятка книг, посвященных историческим исследованиям. При этом он не считал себя ни писателем, ни журналистом, и скромно называл себя любителем на газетном поприще.

Не считал себя причастным к числу пишущих людей и полковник Сербин, бывший начальник испытательного управления пилотируемых космических аппаратов Министерства обороны. Он был автором множества газетных публикаций, посвященных космическим исследованиям. Сербин лично знал всех космонавтов, конструкторов и руководителей космической отрасли страны, работавших в Евпатории в период активных запусков космических кораблей. В свое время он был заместителем А.С. Елисеева, руководителя полетов орбитальных станций. Он был заслуженным испытателем космической техники.

Незадолго до своей кончины Виктор Мефодьевич выпустил книгу «Евпатория космическая». По признанию его коллег, это самая достоверная летопись Центра дальней космической связи. Один из экземпляров свой книги он подарил «Евпаторийской здравнице».

…Многие внешатники заходили в редакцию в разовом порядке, предлагая напечатать какие-то отчеты о достижениях своих коллективов. Дескать, город обязательно должен быть оповещен о трудовом героизме работающего там народа. Честно говоря, эти люди нередко приносили неинтересную словесную сухомятину. Но не дай бог таким авторам отказать в публикации: обидятся до глубины души. Еще и настрочат, куда надо, жалобу о зажиме свободы слова.

Другие внешкоры приносили заметки о городских событиях, фестивалях, смотрах самодеятельности, спортивных соревнованиях, о будничных делах на курорте.

Третьи, кто поопытнее, выкладывали на редакционный стол аналитические материалы. Иногда по профессиональному уровню они не уступали журналистским статьям. Для таких авторов в редакции всегда была открыта «зеленая улица».

Верными друзьями газеты всегда считали Федора Васильевича Внуковского, Бориса Теодоровича Брускина и Александра Кирилловича Рыбина. Десятки лет они были в числе самых активных авторов «Евпаторийской здравницы». И если бы меня спросили, с кого надо брать пример в подготовке для газеты информационных материалов, я бы назвал фамилии этих людей.

Цепная реакция в реальности

С начала 90-х годов внештатных корреспондентов у «Евпаторийской здравницы» стало меньше. Страна развалилась, и этот развал цепной реакцией прошел по средствам массовой информации. «Евпаторийка» вместо пяти стала выходить три раза в неделю с заметным снижением тиража. И сама по себе куда-то в прошлое ушла активность внештатников. Меньше внимания стала уделять авторам и сама редакция.

На повестке дня встал вопрос о выживании газеты. И я хорошо помню, как в эти тяжелые дни редакции подставили плечи наши самые верные друзья — ​рабкоры. Они готовы были трудиться без гонораров, лишь бы выходила в свет их любимая газета.

Той, нашей «Евпаторийки» уже не существует. Но если бы вдруг появилась возможность ее возрождения, то надо было бы выбить на каменной плите потомкам в пример фамилии тех людей, которые были причастны к выпуску издания в прежние времена. Как для кого, а для меня та, наша «Евпаторийская здравница» была одной из лучших городских газет Крыма.

Валентин ЩЕРБИНИН, заслуженный журналист Крыма.

Фото С.Горбачева

Опубликовано в газете «Евпаторийская здравница» №1(19348) от 11.01.2019 г.