Далеко не каждый способен влюбиться в слово. Причем всерьез и надолго. А то и навсегда. Влюбиться, чтобы затем, с безудержною страстью проникая в его смысл, полюбить денотат. Проще говоря, то, что слово это обозначает. Евпаторийский педагог и каллиграф Яна Сидоренко способна.

Когда пять лет назад она увлеклась каллиграфией, то была уже опытным учителем начальных классов.

— Просто услышала слово «каллиграфия», влюбилась, — вспоминает Яна Сергеевна, — и началось изучение.

В багаже ее знаний собралось много фактов, говорящих о пользе и необходимости ручного письма. Например, о том, что до конца 60‑х годов прошлого века в советских школах ученики вовсю использовали перо-макалку, а позже — перьевые ручки. Также современные исследования указывают, что во время занятий каллиграфией возбуждаются те же области мозга, что и при решении творческих заданий.

— У меня есть шуточка насчет нынешних «двухпальчиковых детей», — каллиграф демонстрирует большие пальцы рук, посредством которых представители подрастающего поколения нередко ловко управляют вверенными им гаджетами. — А еще шуточка о том, что скоро у таких ребят вообще не будет отпечатков на этих самых пальцах. А вообще, возникает ощущение, что мы вернулись во времена крепостного права, став заложниками Microsoft. И все в нашей жизни, даже если мы не касаемся клавиатуры, направлено на то, чтобы мы ничего не делали руками: робот-­пылесос, автоматические раздвижные двери и так далее. На этом фоне и ручное письмо становится неким рудиментом. Еще Василий Сухомлинский сказал: «Ум ребенка находится на кончиках его пальцев». (Ведь именно там расположено огромное количество нервных окончаний, связанных с мозгом, а значит, способствующих его развитию). И судя по тому, как работают руки, можно сразу сказать, как работает голова. Занявшись каллиграфией, я хотела просто научить детей красиво писать. Но увидела, насколько практика ручного письма требуется им сегодня, возможно, даже больше, чем в былые времена.

Педагог также заметила, что многие из современных ребят не способны завязывать шнурки, не могут лазить по деревьям, не знают игр вроде «Казаков-­разбойников». И все это отчасти следствие недостатка развития моторики и избытка общения с гаджетами.

— Со временем каллиграфия стала отдельным направлением в моей жизни, появился курс каллиграфии остроконечным пером для детей, — продолжает она. — Сейчас я провожу мастер-­классы для взрослых. Они в основном приходят за отдыхом и новыми ощущениями. Для них это настоящая медитация: буквы складываются в единую гармоничную композицию, при этом не только результат, но и сам процесс завораживает. И взрослым, кстати, сложнее учиться, чем детям, которые куда более гибкие.

Постоянно совершенствуясь, не так давно Яна Сергеевна занялась освоением оформительской каллиграфии. Последняя, по ее словам, набирает обороты в современном мире.

— Взять, к примеру, свадебную подготовку: меню, карточки рассадки, клятва жениха невесте, — поясняет она. — Или те же эскизы для тату. А персонализация подарка, когда нужно подписать сертификат или открытку? Мы, наверное, уже забыли, когда получали подписанные открытки. В основном в мессенджерах люди посылают друг другу стандартные картинки, в которых нет самих этих людей, их души. А когда открытка подписана от руки, понимаешь: это такая роскошь! Поэтому я считаю, что ручное письмо — некий маркер роскоши, ты вкладываешь в подарок не только деньги, но и себя.

Олег СЕРГЕЕВ.

Фото из архива Яны СИДОРЕНКО.

Опубликовано в газете «Евпаторийская здравница» 4(19554) от 03.02.2023 г.