В этом году в номинации «Общественный деятель по популяризации города Евпатории» премию имени Семена Дувана вручили общественному деятелю, благотворителю, председателю «Комитета по увековечению памяти писателя Бориса Балтера», военному переводчику Якову Фоменко. Сказать, что этот человек достоин этой высокой награды, не сказать ничего. Главное, награда нашла героя.

«Обязан родному городу»

Чего уж там: мало кто из уроженцев провинции, обосновавшись в столице, не только не разрывает связь с малой родиной, но и отчаянно стремится вернуть землякам историческую память. В этом отношении Фоменко как раз случай исключительный. Он подобен тому самому «поэту в России», воспетому Евгением Евтушенко, тому, «в ком бродит гордый дух гражданства, кому уюта нет, покоя нет». Особенно когда вполне сознаешь: если не ты, то, наверное, никто не сохранит эту память, предпочтя, увы, типичное для провинции глухое забытье, из омута которого через десятилетия краеведы, глядишь, выловят пару любопытных фактов и персон. Фактов и персон, уже тогда, те самые десятилетия назад, вполне достойных быть предметом как популяризации, так и гордости.

И как знать, живи и трудись Фоменко в Евпатории, появилась бы установленная по инициативе «Балтеровского комитета» мемориальная доска с бронзовым барельефом Владимира Высоцкого на одном из зданий по улице Караимской, вдоль легендарного туристического пешеходного маршрута «Малый Иерусалим», где в начале 70‑х годов прошлого века артист снимался в фильме Иосифа Хейфица «Плохой хороший человек». Равно как и упомянутые бронзовые мальчики и их создатель, установки которых вместе с единомышленниками из «Балтеровского комитета» Яков Владимирович — нет, не дожидался, а именно добивался более 15 лет! Неудивительно, что день торжественного открытия долгожданного монумента он назвал одним из самых знаменательных и триумфальных в своей жизни.

Помимо нескольких изданий произведений и самого Балтера, и воспоминаний о нем, в 2019 году Яков Фоменко при поддержке единомышленников организовал в Евпатории конференцию к столетию писателя. Замечательным итогом этого значительного культурного события стал выпуск материалов научного форума «Борис Балтер и литературная школа Константина Паустовского». Уместно напомнить, что, по замечанию российского литературоведа и писателя Евгения Сидорова, «школа Паустовского была прежде всего школой нравственности»: «В трудные для чести времена он исподволь учил своих воспитанников относиться к писательскому слову как к жизни, не фальшивить и не лгать в угоду политической или ­какой-­нибудь конъюнктуре. Все сказанное, написанное тобой должно быть правдой. Но объем этой правды каждый волен выбирать по своим силам».

В том же году по инициативе Фоменко, которую охотно поддержали в Трамвайном управлении имени Ивана Пятецкого, вышел на линию «Балтеровский трамвай». Он курсировал по Евпатории до конца юбилейного года. Автором художественного оформления вагона выступил художник из Севастополя Денис Цихиев.

И той же весной 2019‑го в Евпаторийском краеведческом музее к столетию со дня рождения писателя открыли выставку его личных вещей. В экспозицию вошли рукописи, документы, фотографии, а также рубашка писателя, шахматы, портфель, подсвечник, которые в музей передали двоюродный брат Балтера Виктор Есипов и Яков Фоменко. Экспозицию дополнили издания повести «До свидания, мальчики», в том числе переводные, и фотографии довоенной Евпатории из фондов учреждения.

Неудивительно, что, продолжая собою же положенную славную традицию, после торжественного награждения Дувановской премией Фоменко первым делом передал в фонд Евпаторийского краеведческого музея ценные и уникальные фотографии, на одной из которых писатель Борис Балтер запечатлен в школьные годы.

Встреча с собой

Признаться, несколько страшно сознавать, особенно как евпаторийцу, что не будь в этом мире Якова Фоменко, память о замечательном писателе Борисе Балтере, и не только в воспетом им городе, была бы куда менее проявлена в общественно-­культурном пространстве. Безусловно, значимым вкладом неравнодушных земляков стало переиздание повести «До свидания, мальчики», инициированное в конце прошлого века писателем Евгением Никифоровым, в ту пору преподавателем гимназии имени Ильи Сельвинского. Это теперь уже поистине легендарное издание выпустили в качестве подарка для выпускников гимназии, в стенах которой в 30‑х годах прошлого столетия учился и Борис Исаакович. Оно способствовало сохранению памяти о Балтере среди евпаторийцев, тем более тогда еще были живы некоторые одноклассники писателя, по мере сил делившиеся с молодыми современниками воспоминаниями о нем. Но время шло, эти люди уходили в мир иной, и память о Балтере, как, впрочем, и память о многих других, скукоживалась, подобно шагреневой коже из одноименной повести великого Бальзака. В массовом сознании имя Балтера, и то, пожалуй, в лучшем случае, ассоциировалось с фильмом Михаила Калика «До свидания, мальчики», в котором писатель вместе с режиссером выступил автором сценария. Картину хоть и изредка, но все же показывали на постсоветском телеэкране (там, кстати, в начале 90‑х ее впервые увидел и ваш покорный слуга). И хотя облик Евпатории за прошедшие с момента съемок почти тридцать лет существенно изменился, незамутненный ясный детский взгляд ­все-таки узнал в отдельных эпизодах родные сердцу просторы. Однако глубокое знакомство с именем Балтера в моем случае произошло в конце прошлого века, уже после вышедшей по инициативе Евгения Никифорова книжки в мягком переплете. Притом что в гимназии имени Сельвинского учиться мне не пришлось, как не пришлось тогда же это издание держать в руках. Зато довелось стать членом литературной студии, созданной на базе гимназии и носившей имя писателя. Т­огда-то у юного любознательного студийца и возник живой интерес к фигуре человека, в честь которого назвали студию. Благо в фондах Юношеской библиотеки имени Ильи Сельвинского было несколько книг Балтера, изданных в советское время. Одна из них — сборник 1991 года «До свидания, мальчики!», в который вошли избранные произведения. Спустя четверть века один из авторских, что называется, экземпляров этого издания, полученных им из рук составителя этого издания, вдовы писателя Галины Федоровны Радченко-­Балтер, Яков Владимирович в знак признательности преподнес мне.

Что побудило в прошлом советского, а затем уже российского офицера, военного переводчика всерьез, на всю оставшуюся жизнь увлечься фигурой Бориса Балтера? Пожалуй, встреча с собой. С юношей из приморского курортного городка, выбравшего, как и герой Балтера (да и сам писатель), нелегкую, но, безусловно, почетную воинскую стезю. Плюс удивительные параллели в жизни одного и другого евпаторийцев, сделавшихся москвичами: и боевой опыт, и увлечение шахматами, и неизбывная любовь к слову. Но, не случись этой встречи, вряд ли бы на набережной имени Валентины Терешковой появилась исполненная лиризма скульптурная композиция Константина Цихиева, изображающая балтеровских героев из одноименного фильма Михаила Калика «До свидания, мальчики». Воистину, теперь уже бронзовые эти мальчишки из довоенной Евпатории вернулись в родной город, чтобы больше никогда его не покидать. Вернулись на набережную, которая не раз встречается в кинокартине и по которой так любят гулять балтеровские герои.

Столкновение с реальностью

Яков Фоменко твердо убежден: юных читателей повесть «До свидания, мальчики» «подготавливает ко взрослой жизни».

— Может быть, она ­как-то смягчит столкновение юношеских ожиданий, радости, которая предстоит впереди (в юности мы ждем от жизни только радости и счастья), с реальностью, — говорит он. — Это ниточка, которая связывает поколения. Она показывает, что в предыдущем поколении тоже были остроумные, жизнерадостные, умелые и мечтательные молодые люди, которые, может быть, не знали компьютеров, но во всем были не хуже нас. И важно понять их и оценить, через что им пришлось пройти, в то время как мы сейчас фактически в тепличных условиях растим своих детей.

По словам Фоменко, Борис Балтер описал поколение, которое мечтало о счастливой жизни.

— И установленная на набережной Терешковой скульптурная композиция изображает мальчиков, которые сидят и едят мороженое (такое кругленькое мороженое продавали в тридцатых годах), — напоминает Яков Владимирович. — И никто не знал, что с ними происходит. Писатель из другого измерения смотрит на себя и своих друзей и знает, какая реальность ожидает этих мальчишек. Сейчас многие семьи евпаторийские отправили своих сыновей, мужей на специальную военную операцию. И мы ждем, что они вернутся живыми и здоровыми. На книжке, которая стоит перед бронзовым Балтером, мы написали: «Всему хорошему, что есть во мне, я обязан родному городу».

А город — это люди. Такие, как сам Борис Балтер, память о котором однажды стала еще одним важным делом жизни для другого перебравшегося в столицу евпаторийца Якова Фоменко. Человека, который решил быть беззаветно искренним в своей огромной любви к замечательному земляку, что в эпиграфе к так и не написанному автобиографичному роману написал: «Пусть моя искренность станет синонимом правды, если память в ­чем-то подведет меня или глубина правды окажется недоступной моему разуму».

Олег СЕРГЕЕВ.

Фото пресс-­службы администрации Евпатории и с сайта vkimo.com.

Опубликовано в газете «Евпаторийская здравница» 24(19625) от 21.06.2024 г.