Судья — одна из самых закрытых профессий. Многие привыкли воспринимать судей как людей, стоящих над человеческими переживаниями и судьбами, ведь им дано право решать непростой вопрос: прав или виноват человек. При этом считается, что должность судьи — вершина всей юридической карьеры. Но так ли легок путь к этой вершине? Когда и под влиянием каких причин у человека появляется желание заниматься именно этой деятельностью и осознание того, что набора личных качеств, а также имеющегося опыта и знаний, хватит для старта в нелегкой и очень ответственной профессии? У каждого судьи свой путь, своя особая история. О том, как становятся судьями, и о своем личном опыте рассказала председатель Квалификационной коллегии судей Республики Крым, председатель судебного состава судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РК Марина Кирюхина. Вот уже более двадцати лет она постоянно подтверждает свой высокий профессионализм. Опыт пришел к ней с годами, вместе с бескорыстной любовью к выбранной профессии.
— Марина Анатольевна, расскажите, как вы приняли решение стать судьей. С чего все началось? Как пришло понимание, что это ваш путь? В каком суде вы впервые надели мантию?
— В 1994 году я работала юристом в агрофирме, по долгу своей работы часто бывала в суде, представляя интересы своего предприятия. Председатель районного суда, обратив внимание на мою работу, предложила мне попробовать себя в роли судьи. Несмотря на то, что после окончания института опыт работы по специальности у меня составлял уже семь лет, шагов в данном направлении я тогда не сделала, поскольку искренне полагала, что не обладаю теми особыми способностями, знаниями, умениями, которые необходимы для выполнения сверхсложной и сверхответственной работы судьи. Видя перед собой достойный пример работы судей районного суда, их знания и опыт, я посчитала, что не могу сравниться с ними, чтобы стать их коллегой.
В дальнейшем предложения снова поступали, поскольку появлялись и другие вакансии судей. И в 1998 году я решила рассмотреть очередное предложение и испытать себя. Пройдя серьезную и продолжительную по времени процедуру назначения судей, впервые я надела мантию 1 декабря 1999 года в Красногвардейском районном суде.
— Какими были ваши внутренние ощущения в тот период?
— В первый месяц работы судьей у меня было чувство, что это происходит не со мной. И прошло много времени, прежде чем я стала считать, что я состоялась как судья. До сих пор, когда ко мне прибегают внуки и один жалуется на другого, я говорю: я должна выслушать другую сторону спора. Причем это происходит у меня автоматически. Я не могу принять какое-либо решение, пока не выслушаю вторую сторону, даже если это такой мелкий конфликт, как дележ игрушки.
— Сегодня у вас большой опыт работы в судебной системе. Какой процесс из практики вам показался наиболее сложным?
— Сейчас, когда я уже длительный период работаю в суде апелляционной инстанции, простых дел нет, — каждое по-своему сложное. А вот в суде первой инстанции у меня было дело, которое запомнилось на всю жизнь. В суд пришла бабушка с иском, в котором просила определить порядок ее общения с внуком. Обстоятельства дела были таковы. Сын этой женщины был, возможно, не самым достойным членом нашего общества, и жена с ним развелась. Потом его не стало. Молодая женщина вновь вышла замуж и не разрешала бабушке общаться с внуком. А поскольку у обратившейся женщины не было других детей, не было родственников, этот ребенок был единственным родным человеком в ее жизни.
В момент предварительной беседы со мной, на которую молодая женщина пришла со своим новым супругом, бывшая невестка пояснила: общения бабушки с внуком она не хочет потому, что ребенок маленький и называет отчима папой, к тому же в семье сложился «полный комплект бабушек и дедушек». Бабушка-истица является «лишней», поскольку мать не желает, чтобы ребенок знал, что у него когда-то был другой отец. Я попыталась убедить молодую женщину, объяснить ей теплую привязанность бабушки к ребенку, ее готовность всегда оказать поддержку и прийти на помощь. А при желании ребенку можно сказать, что бабушка, например, «двоюродная»… Но женщина была категорична. Поскольку меры к примирению сторон не удались, я назначила дело к рассмотрению.
По прошествии нескольких дней, еще до даты заседания, на прием ко мне пришла бабушка-истица и сказала, что хотела бы отказаться от иска. Причиной такого решения послужили серьезные раздумья этой женщины, которые привели ее к выводу: раз бывшая невестка так категорично настроена, она не хочет травмировать своего внука. Поскольку, несмотря на огромное желание общаться с ребенком и наличие у нее права на подобные свидания, в будничной жизни такого рода общение будет только травмировать мальчика. «Он придет ко мне, а потом его будет ругать мама, внук будет чувствовать себя виноватым, а я не хочу, чтобы ему было плохо», — сказала она. В итоге это дело было прекращено в связи с отказом от иска. Но я тогда подумала: насколько мудрая эта женщина. И теперь всегда, когда подобного рода дела приходится рассматривать, я вспоминаю ту историю, размышляя, каким же мудрым должен быть человек, думая в первую очередь не о себе, а о другом. В некоторых спорах, особенно связанных с детьми, я понимаю, что взрослые спорят не за ребенка, а хотят досадить и доказать друг другу. Или, когда спорят соседи, бывшие члены семьи — им неважно получить материальное, главное — взять верх и проявить какую-то принципиальность, они не думают о последствиях своих решений. Мне их искренне жаль, и я всегда пытаюсь принять возможные меры в рамках процессуального законодательства, чтобы донести до людей этот момент. К сожалению, уже на стадии апелляционной инстанции у людей столько всего пройдено, столько сделано друг другу неприятностей, что крайне редко бывает, когда стороны достигают какого-то компромисса и примиряются. Они уже не видят для себя такой возможности. Бывают такого рода споры, что удивляешься, на что люди тратят свою жизнь.
— В чем для вас заключается сложность процесса?
— Самые сложные дела — когда возникает некий конфликт между законностью и справедливостью. Эти два понятия не тождественны. Хотя, как говорят, у каждого своя правда, решение суда должно быть не только законным, но и справедливым. В делах такого рода понимаешь, что у обеих сторон своя правда и судье нужно найти какой-то возможный компромисс в решении, чтобы уравновесить права и интересы сторон спора.
— Принимать судебные решения — большая ответственность. В такой профессии наверняка нередко возникают ситуации, при которых вам как судье приходится выносить решения, которые вы как обычный человек можете и не поддерживать. Как вам удается примирить в себе обычного человека и профессионального судью?
— На самом деле я бы не сказала, что именно это для меня является сложностью. Может быть, в силу природных данных, может быть, уже после огромнейшего количества дел, рассмотренных в качестве судьи, срабатывает закон перехода из количества в качество. Я копаюсь в деле до тех пор, пока мои внутренние убеждения совпадут с видением законности. И наступает гармония. В законодательном плане и плане справедливости.
— Приходилось ли вам когда-нибудь сомневаться в правильности принятого по тому или иному делу решения?
— Вообще-то сомневаться нужно до постановления решения, а не после — тогда сомнениям не место. Нельзя постанавливать решения, в которых ты сомневаешься. Не скрою, что многие из них даются непросто.
— Какой совет вы, с высоты своего профессионального опыта, можете дать студентам юридических факультетов, интересующимся профессией судьи: чему им уделять особое внимание в период обучения, какие книги по профессии читать, на кого ориентироваться, к чему быть готовыми?
— Надо быть готовыми к каторжному труду. Студентам нужно изучать теорию государства и права. Этот предмет не очень любят в годы студенчества. Но это один из китов нашей профессии, которому нужно уделять особое внимание. Тот, кто знает теорию, понял внутреннюю логику права, его принципов, поймет любую отрасль права. На этих принципах базируется все право вообще.
Вне всякого сомнения, природные способности также имеют значение в качестве базового компонента успеха в профессии. Юристу необходимо, с одной стороны, обладать развитым логическим и математическим мышлением для выстраивания причинно-следственной связи, с другой — уметь запоминать большой объем информации. Это очень важно. Поэтому надо много читать, учить стихи и всячески развивать свою память — без этого просто не сможешь работать, и никакие законодательные базы не спасут.
— Что в профессии судьи представляется вам самым трудным?
— Пожалуй, высокая нагрузка и постоянные стрессы и есть самое сложное. Законы можно выучить, но бывали такие случаи, когда у человека диплом с отличием, квалификационный экзамен сдан на одни пятерки, а он начинает работать — и наступает ступор. Жизненные ситуации редко укладываются в рамки теоретических знаний. И надо понимать, что превалирует, что важно, а что нет, и какую норму закона в конкретном случае следует применить.
Главное — выслушать стороны, вникнуть в суть спора, понять, какие правоотношения между ними возникли и какую норму необходимо применить. Поэтому также необходимо уделять особое внимание выполнению практических задач, которые студентам задают преподаватели. Потому что все задачи — это казусы, которые преподаватели взяли из судебной практики, и выучить и рассказать их — это одно, а осознанная правоприменительная деятельность — совершенно другое.
— Изменились ли сегодня требования к судьям по сравнению с тем периодом, когда вы начинали свой профессиональный путь? Насколько сложно, на ваш взгляд, в наше время молодым людям начинать карьеру в судебной системе?
— С моей точки зрения, желающий в будущем стать судьей должен поработать не только в судебной системе (секретарем судебного заседания, помощником судьи). Очень важно приобрести разноплановый опыт работы юрисконсультом, следователем, помощником прокурора. Мой опыт показывает: когда есть опыт работы в двух-трех структурах, это очень большой плюс. Поскольку есть понимание многих вопросов и умение работать самостоятельно. Когда ты юрист и тебе дали задание, нужно с нуля подготовить документы, проведя работу, за которую отвечаешь ты сам. Очень важна работа секретаря судебного заседания и помощника судьи, но направляющую роль играет судья. Я никому не советую стартовать раньше тридцати лет, поскольку к этому времени происходит психологическое становление, приобретается жизненный опыт. Ведь не зря в советское время в юридические вузы поступали при наличии не менее двух лет стажа по рабочей специальности, ребят принимали после службы в армии: чтобы осознать, что у тебя уже есть за плечами, нужно время. Судья постоянно находится в стрессовой ситуации, его работа — это очень высокая психоэмоциональная нагрузка.
— Марина Анатольевна, быть судьей — профессия или призвание?
— Это призвание. Однозначно.
Беседовала Людмила СУЗДАЛЕВА.
Фото из личного архива Марины Кирюхиной.
Опубликовано в газете «Евпаторийская здравница» 24(19472) от 25.06.2021 г.
