Пишу — чернилами,
настолько
синими…
что, кажется…
Да,
я заправил
свою ручку —
солнечною,
морскою
водою…
которая высохнет
на бумаге…
не оставив следа?!
Родное
Андрюха снимает…
Заказ — хороший.
Ага…
Андрюха ежится.
Утро на Балтике — это вам не глянец снимать.
Ага?
Андрюха снимает — море.
Мо-оре…
Оно поблескивает в лучах восходящего Солнца.
Величественное, как Санкт-Петербург…
Величественное и холодное…
— Ба-алтика, — шепчет Андрюха — и ловит его в объектив.
И медлит…
Медлит.
Вроде — и ракурс нашел.
Все — в кадре, — и море, и небо…
Причем — они словно тянутся друг к другу…
И Андрюха поможет — им.
В кадре они — сольются.
Да?!
Чего же — медлит?
Величественное, холодное, тянется — к небу, такому же…
— Балтика!!
Ба…
Да чужое — оно.
И величественное, и тянется…
А, брр…
Не свое, не теплое.
Андрюха переключает камеру — на просмотр.
Листает фотографии.
— Не то, не то… не…
Вот — оно.
И не тянется, и не такое… не величественное…
Но теплое.
Черное.
Андрюха не сравнивает.
Зачем?!
Но даже в маленьком, сжатом виде — Черное море вызывает желание… прикоснуться, потрогать пальцами…
Такое оно…
Свое…
Жалко, что в камере.
— Кры-ы-ым, — тянет Андрюха, забывая о заказе, ракурсе… обо всем.
Теплое…
Пле-щет-ся…
Словно ластится…
К каждому…
Да, к каждому.
Потому что — родное.
Николай СТОЛИЦЫН.
Фото из открытых интернет-источников.
Опубликовано в газете «Евпаторийская здравница» 24(19421) от 19.06.2020 г.
