Друзья…
Не друзья.
Знакомые…
Не знакомые.
Товарищи…
Не…
Нет.
Ближе.
Куда-а-а ближе.
Во мне — как будто.
Внутри.
В сердце.
Все.
СЛЕДУЮЩАЯ...
Дмитрий Юрьевич Т. разглядывает пассажиров метро.
Сосредоточенные, нацеленные…
Такие разные…
— Следующая станция…
Такие… одинаковые.
— Охотный Ряд.
Нет, не его.
Дмитрий Юрьевич Т. отворачивается от пассажиров, утыкается в дверное стекло.
Ему — скучно.
Рядом — с этими…
Сосредоточенными, нацеленными…
— Следующая станция…
Бесконечные станции, бесконечные пассажиры.
Все — одинаковое. Скучное.
— Следующая…
С неприятным шипением открываются двери.
Пассажиры выходят, пассажиры заходят.
Вся Москва — торопится, спешит.
Дмитрий Юрьевич Т. пытается — соответствовать. Сосредотачивается, нацеливается…
Работа, задачи…
ВСЕ.
Скучно.
В стекле отражается усталая, не сосредоточенная физиономия.
Господи…
Все — Москва и Москва. Пассажиры и пассажиры.
Движение — без конца и начала.
Куда?
Зачем?
ЗАЧЕМ?!
«Мобильник» чирикает, сообщая о полученном сообщении.
— Димон, брат. Как оно?
Кто это?!
А…
Крым.
КРЫМ.
Море и Солнце, и небо… большое, огромное…
Руки — в него!!
Лови!!
Облака!!
Солнце!!
Себя.
— Следущая…
Как оно…
КАК?!
Дмитрий Юрьевич Т., нет… Димон, Димон показывает отражению язык и выходит на станции… неважно — какой. Под шипение не дверей, но морской волны, набегающей на прибрежный песок.
Николай Столицын.
Опубликовано в газете «Евпаторийская здравница» №33(19329) от 24.08.2018 г.
