В преддверии великого праздника Победы в редакцию «ЕЗ» обратился Вячеслав Михайлович Гайшун, евпаториец 1948 года рождения. Он рассказал о судьбе и военных подвигах своего отца Михаила Матвеевича Гайшуна — участника боевых действий 1941–1945 годов. Его заслуги перед Родиной неоценимы: он награжден двумя орденами Красной Звезды, орденом Красного Знамени, орденами Отечественной войны 1-й и 2-й степени, двумя медалями «За боевые заслуги», медалью «За взятие Кенигсберга».

Неоцененный, но важный

Белорус Михаил Гайшун родился 23 декабря 1915 года в селе Сулево Бобруйского района Могилевской области в семье крестьянина. В детстве путь до ближайшей школы и обратно — по 15 километров в одну сторону — мальчику приходилось ежедневно преодолевать пешком. Окончив семь классов, Михаил принялся осваивать профессию летного техника в военно-техническом училище. После так и вышло, что всю войну он прошел летным техником. Михаил Матвеевич не любил много рассказывать о себе сыну, поэтому некоторые факты его доблестной военной биографии тот узнал от друзей отца: 

«Еще в начале войны отец полетел получать запчасти в Брест на транспортном самолете — бомбардировщике. По правилам, три человека там сидели спереди, вверху — стрелок-радист, а в хвосте самолета находился стрелок, который защищал самолет от подлета сзади и снизу. На обратном пути экипаж встретился с вражеским истребителем. А вышло так, что командование посадило отца не в кабину, а в конец самолета, на место стрелка, рядом с крупнокалиберным пулеметом, хотя они не имели права этого делать. При внезапной атаке отец не растерялся и сбил истребитель «Мессершмитт». Это был его первый подвиг, хотя он остался неоцененным. С земли эти события наблюдал генерал, который велел прямо на поле боя наградить героя орденом Красной Звезды. Чтобы скрыть нарушение правил, генералу назвали другую фамилию стрелка, ведь отец просто не должен был там находиться…»

Впоследствии Михаил Гайшун получил не одну боевую награду. Он оказался в числе первых двухсот тысяч человек, награжденных орденом Красной Звезды и медалью «За боевые заслуги». На долю бойца выпало немало отважных подвигов — он прошел всю войну, завершив ее участником Восточно-Прусской стратегической операции.

Взятие Кенигсберга

Восточно-Прусская операция 1945 года, начатая 13 января и продлившаяся до 25 апреля, шла особенно трудно: не зря немцы считали всю Восточную Пруссию одной крепостью. Город Кенигсберг, находящийся полностью во власти противника, только на юге узким коридором соединялся с Земландским полуостровом. Его удерживала немецкая 5-ая танковая дивизия — полнокровная, хорошо вооруженная. В гарнизоне крепости насчитывалось более 140 тысяч солдат и офицеров, почти четыре тысячи орудий и минометов, более ста танков и около двухсот самолетов. Первый из трех оборонительных поясов составлял кольцевую цепь из пятнадцати фортов, строительство которых было начато еще при Отто фон Бисмарке. Между фортами —сплошные минные поля и заграждения. Второй рубеж проходил по городским окраинам и был густо усеян дотами, баррикадами, огневыми точками. Третий рубеж — сам город-крепость, представлял собой нагромождение бастионов, равелинов, башен из бетона, гранита и стали. В центре располагалась средневековая цитадель с тысячным отрядом смертников-эсэсовцев.

К проведению штурма привлекались 39-я, 43-я, 50-я армии и 11-я гвардейская армия, 1-я и 3-я воздушные армии 3-го Белорусского фронта, а также соединения дальней авиации 18-й воздушной армии, авиация Военно-воздушных сил Балтийского флота, 5-го гвардейского и 5-го бомбардировочного авиакорпусов резерва Верховного Главнокомандования.

Со 2 апреля артиллерия и авиация четверо суток громили немецкие укрепления. 6 апреля в три часа утра поднялась в атаку пехота. Противник отступил уже после удара разведки боем. Вскоре немцы сумели организовать первые контратаки, но ровно в полдень в атаку пошли танки прорыва и штурмовые отряды.

После залпов артиллерии в дело вступили огнеметы, потом опять артиллерия, пулеметы... Под огневой завесой бросками двигалась пехота. 7 апреля сразу 500 наших тяжелых бомбардировщиков более часа бомбили крепость. Через сутки пали уже триста кварталов старой крепости. 9 апреля в воздух поднялись полторы тысячи самолетов, разом ударили пять тысяч орудий. В Кенигсберге немцы потеряли 42 тысячи убитыми, 92 тысячи бойцов попали в плен, в том числе две тысячи офицеров и генералов. После перегруппировки советские войска начали наступление и 16 апреля взяли крепость Фишхаузен, а еще через десять дней сдался и порт Пиллау. Остатки разрозненных немецких частей и эсэсовцы перебрались на косу Фрише-Нерунг, где сдались уже после победы советских войск.

«Отец рассказывал: когда войска Белорусского фронта двигались и бомбили Кенигсберг, все вооружение «заворачивали» по боковым сторонам города. В Кенигсберге было словно два города: один обустроен снаружи, вверху, а второй — настоящая сильная крепость, находящаяся в подземелье. Немцы там все села строили по принципу дота: в мирное время могли держать внутри коров или жить самостоятельно, а в военное — быстро поставить огневую точку и простреливать местность через окно для пулеметов. Именно поэтому при взятии Кенигсберга погибло очень много людей. Это был город-крепость, шло очень сильное сражение. Сначала прилетали самолеты, давали бомбовую атаку, потом уходили, освобождая войскам территорию, а через несколько дней, откуда ни возьмись, снова появлялись немцы и нападали на наших солдат. Получалось так: вроде бы бомбардировщиками территория зачищена, а на самом деле — нет. Поэтому наши войска несли серьезные боевые потери, а город пришлось сравнять с землей», — говорит Вячеслав Гайшун.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 9 июня 1945 года техник-лейтенант Михаил Матвеевич Гайшун за участие в героическом штурме во время Восточно-Прусской операции был награжден медалью «За взятие Кенигсберга». Войну он закончил в звании старшего лейтенанта.

Евпатория исцеляет

«По окончании войны летную часть войска отца оставили на границе с Кенигсбергом, недалеко от Риги, в городе Полесске. Именно там он повстречал свою будущую жену, мою мать Тамару Николаевну. В те годы она работала в столовой в приграничной зоне — выявляла засланных немецких разведчиков, в чем ей помогало совершенное знание немецкого языка. О том, кто вызывал подозрение, мать докладывала в «Смерш». Вскоре после знакомства Михаил и Тамара поженились, и родился я», — продолжает Вячеслав Гайшун.

Через четыре года Михаила Матвеевича перевели служить на аэродром во Владимирской области. В 1955 году в семье появился второй сын. Когда Вячеслав окончил четыре класса школы, отца перевели в Новосибирскую область, на станцию «Обь» — там был аэродром стратегического назначения, где базировалась летная часть. С интересом мальчик рассматривал бомбардировщики, на которых отец участвовал в военных действиях — среди них был и тот, на котором, по рассказам сослуживцев, Михаил Матвеевич когда-то сбил самолет.

Спустя два года Михаил Гайшун ушел в отставку. В то время по окончании службы офицеры могли выбрать для жизни любой город, кроме закрытых населенных пунктов и столиц.

«Помню, что мама страдала ревматизмом и потеряла все зубы, несмотря на достойное лечение и питание для семей офицеров, — рассказывает Вячеслав Гайшун. — Я тоже заболел бронхитом и гайморитом. Эти факторы стали решающими для того, чтобы местом нашего жительства отец выбрал именно Евпаторию. Так в 1958 году мы и переехали сюда. А спустя некоторое время мы с матерью полностью выздоровели. Хотя поначалу жить приходилось в домике с земляным полом... Уже потом отец получил квартиру и работал в военной части в Авиагородке, в санаториях Министерства сельского хозяйства, завхозом в детских лагерях».

В Евпатории Михаил Гайшун был награжден медалью «За воинскую доблесть». К 40-летию Победы, в 1985-м он был награжден вторым орденом Отечественной войны 1-й степени — к сожалению, тогда его подкосила болезнь, поэтому награду выдали сыну. Вскоре после этого Михаил Гайшун умер.

Память о героях Великой Отечественной войны всегда будет жить в наших сердцах.

Елена ФИЛАТОВА.

Опубликовано в газете «Евпаторийская здравница» 17(19465) от 07.05.2021 г.