Шестого июля исполнилась 100-я годовщина со дня рождения советского писателя Бориса Балтера. В написанной почти 60 лет назад повести «До свидания, мальчики!» он воспел душу Евпатории. Память о нем хранит аннотационная доска на доме по улице Краевского, где в 30-е годы прошлого века жил писатель, — другого памятника Борису Исааковичу в городе нет. И может, даже к лучшему. Скромного, как и многие представители поколения довоенной поры, Балтера вряд ли бы обрадовали лишние почести…
Написав «До свидания, мальчики!», Балтер каждым словом растворился в городе с золотыми песками, где по-прежнему курортный сезон начинается в мае. И стал незримой частью его исполненной «курортной интимности» жизни.
«Мы были безжалостны. Каждый из нас готовился стать в жизни значительным человеком. Об этом мы никогда не говорили, но это подразумевалось», — пишет один из героев повести Александр Белов, от имени которого ведется повествование и которого ряд исследователей считают писательским альтер эго. И для Балтера, и для его таких же скромных ровесников было вполне нормальным, что значительность должна заявлять о себе сама — поступком. Как заметил писатель и литературовед Лазарь Лазарев, в повести «До свидания, мальчики!» «раскрываются духовный облик, духовные истоки… поколения, не щадившего себя, сражаясь с фашизмом, и понесшего на войне самые опустошительные потери, его мужество и свободомыслие, его заблуждения и нелегко дававшиеся ему прозрения».
И потому не может не трогать сдобренная горестями и радостями живая память о «безжалостных» (прежде всего к себе) мальчишках, которые жили в том же самом городе, где, как и в описываемых в повести 30-х, «зимняя жизнь» так же не походит на летнюю, а холодные норд-осты зимой «врываются в улицы» и загоняют горожан в дома, из-за чего город кажется «вымершим». Память об обыкновенных героях, самоотверженно приближавших День Победы, балтеровских мальчиках, чья значительность во весь голос, как «разгневанный рев моря», заявила о себе в годы Великой Отечественной. «Предчувствие беды, которое по настроению является одним из серьезнейших компонентов книги и именно вместе с удивительным умением описать внутренний мир героев и составляет художественную ткань, воздух этой книги, — был уверен знакомый с Балтером писатель Владимир Войнович. — Это не просто светлое и естественное чувство грусти, свойственное вообще литературе такого рода. Грусти о невозвратном детстве, об ушедшей юности. Нет, здесь совсем другое. Это повесть о поколении, выросшем и воспитанном в ужасное время. Интересно, что ни о чем ужасном в повести нет речи. Просто мальчики воспитаны в сознании, что «разумный мир, единственно достойный человека, был воплощен в стране, где я родился и жил. Вся остальная планета ждала освобождения от человеческих страданий. Я считал, что миссия освободителей ляжет на плечи мои и моих сверстников. В пределах этого представления о мире я думал. Самые сложные явления в жизни я сводил к упрощенному понятию добра и зла. Я жил, принимая упрощения за непреложные истины. Я знал наизусть все ошибки Гегеля и Канта, не прочитав ни одного из них».
«Впереди, мне казалось, меня ждет только радость», — пишет автор повести. Пожалуй, это вполне здоровое ожидание для молодого человека как тридцатых годов прошлого века, так и десятых годов века нынешнего. Как отмечал композитор Микаэл Таривердиев, написавший музыку к снятой в Евпатории режиссером Михаилом Каликом экранизации повести «До свидания, мальчики!», «это как бы ностальгия наперед». «В нее вложены ощущения, которые я вот сейчас испытываю по отношению к тем временам, — вспоминал он о периоде съемок в начале 60-х годов. — Как это получилось, не знаю, но фраза, которая проходила через весь фильм: «Впереди, мне казалось, меня ждет только радость», — это было философией нашей жизни очень долго. Мы все время жили этими ощущениями надежды, предстоящей радости».
Разрушила ли ожидание этой радости война? Скорее, только усилила ценность этого ожидания. И если говорить о Балтере, то радость в его не скупившейся на горести жизни была. Взять хотя бы радость встречи, человеческой и творческой дружбы с Константином Паустовским, которому он и посвятил «До свидания, мальчики!» А способны ли переживать такую, на первый взгляд весьма обыкновенную, радость от полноты человеческого общения наши современники, — еще тот вопрос. Впрочем, этой живой, здоровой радости исполнена повесть Бориса Балтера с ее солнцем, морем, бризом и «бездумно веселой жизнью курорта». Остается только открыть книгу, чтобы с первых же строк эта радость охватила вас. И юбилей Балтера — вполне достойный для этого повод.
Игорь ЛИТВИНЕНКО.
Фото из издания «Борис Балтер. До свидания, мальчики! Том II. Слово о Балтере».
Опубликовано в газете «Евпаторийская здравница» 25(19372) от 5.07.2019 г.