К 235-й годовщине Манифеста о присоединении Крыма к России

Перед нами пухлая от времени и пребывания в сотнях рук книга «Постановлений Евпаторийской Городской Думы за 1911 год». Полтысячи страниц содержат информацию о жизни города и его жителей, являющуюся слепком из важнейших и малозначащих событий Евпатории и огромной империи. Сегодня, спустя более ста лет, становится совершенно непростым делом определить весомость этих порыжевших страниц… Тот, 1911 год стал началом реализации плана грандиозного торжества, приуроченного к приближающейся годовщине трехсотлетия дома Романовых в 1913 году.

(Продолжение. Начало в номерах «ЕЗ» от 12 и 19 января с.г.)

Евпатория и П.А. Столыпин

Династия горделиво собирала факты великих достижений обожествленной фамилии. Уже утихли расстрельные залпы конца первой русской революции, работала Государственная Дума, стабилизировались послекризисные показатели в промышленности, полновесные русские серебро и золото теснили на международном валютном рынке марку, франк, фунт и доллар — ​наши драгоценные металлы стали предметом накопления в качестве сокровищ… Ощутимо вырисовывались некоторые успехи аграрной реформы Витте — ​Столыпина и их же программы просвещения народа.

Не осталась в стороне от позитивных перемен и Евпатория. Городская дума на своих заседаниях прорабатывает вопросы расширения порта и строительства нового причала, открытия разных учебных заведений: от мектебов (Мусульманская начальная школа в странах Востока и Российской империи — ред.) до профессиональных школ и училищ. А директор гимназии Алексей Самко несколько раз докладывает городскому собранию и управе о насущной необходимости строительства новой гимназии: гласные уже спорят и ищут место для нее в новых районах...

В многонациональном и многоконфессиональном городе с особым вниманием относятся к религиозным чувствам населения. Греческая община, отдав территорию своей маленькой ветхой церкви Свято-Николаевскому собору, озабочена возведением нового храма. Поэтому городская дума принимает решение о передаче комитету по постройке греческой церкви 2000 рублей.

В свое время владелец имения Кара-Тобе, житель Евпатории Вениамин Бабаевич Тонгура завещал капитал на открытие сельскохозяйственной школы, целью которой планировалось поднятие агрокультуры в Крыму путем подготовки соответствующих крымским условиям профессионалов-аграриев. Но наследники Вениамина Бабаевича, желая приблизить подготовку агрономов и зоотехников к практике, к земле, и при этом не упустить личную выгоду, просят городскую думу об изменении воли завещателя и об открытии школы непосредственно в имении. «Собрание Думы, соглашаясь с заключением Управы по настоящему вопросу, единогласно постановило: выразить согласие на изменение духовного завещания покойного Тонгура в смысле разрешения устройства на завещанный им капитал сельскохозяйственной школы не на городской земле, а в уезде, в имении Кара-Тобе, при условии, чтобы в школу был свободный доступ для всех желающих поступить в нее детей горожан, и что город после этого освободится от обязательств отвода земли и участия в каких бы то ни было расходах на содержание школы», — ​был ответ местных законодателей.

Так, в 1912 году на Западе Крыма по программе Столыпина появился очень нужный культурный очаг, поставивший на научно-практическую основу подготовку сельскохозяйственных специалистов. Сегодня Кара-Тобе — ​это село Прибрежное с широко известным техникумом, в котором только недавно из-за неприспособленности к новым условиям были снесены старые постройки. Правда, сейчас специализация и студентов, и новых корпусов значительно расширилась…

Решение об образовании школы было принято 13 мая, и, конечно, имя Петра Аркадьевича Столыпина тогда было окружено уважением и благодарностью. В провинциальной Евпатории мало кто знал о конфликте премьера-преобразователя с императором-самодержцем, которому, как ни странно, Столыпин был предан до последнего вздоха. Сентябрьская трагедия в партере Киевского оперного театра, где, получив смертельное ранение от агента охранки и негодяя Д. Багрова, Столыпин осенил прощальным и защитительным крестом Николая Второго, была воспринята большинством российского населения с огромным общественным негодованием. Несмотря на ряд особенностей периода нахождения у власти Петра Аркадьевича, прогрессивная Россия верно оценивала деятельность покойного премьера.

Не случайно 22 сентября в городе из гласных Думы была создана комиссия «по выработке способов увековечивания памяти умершего», в которую вошли С.И Демерджи, А.К. Самко и С.Э. Дуван. Подсчет голосов дал соответственно 28, 25 и 23 белых шара. Инициативой гласных еще 16 сентября стало изыскание средств в поддержку сооружения памятников П.А. Столыпину в Киеве и Санкт-Петербурге. Гласные И.И. Ефимов, П.А. Бендебери, К.Д. Акопов немедленно предложили личные деньги и выразили надежду, что коллеги поддержат это начинание. Деньги были найдены, собраны и посланы, а в память о погибшем премьере населением города был отслужен молебен. В журнале появилась запись 16 декабря о сообщении «Господина Таврического Губернатора от 3 декабря с. г. за № 8110 о выражении Высочайшей Его Императорского Величества Государя Императора благодарности Гласным Евпаторийской Городской Думы за молебен и выраженные чувства по случаю безвозвратной кончины Председателя Совета Министров П.А. Столыпина.

По предложению Председателя Собрания Думы Городского Головы А.И. Неймана гласные и присутствующая публика выслушали это сообщение стоя».

Дела антимонопольные

В то время Евпатория стояла на довольно оживленном торговом перекрестке. Соль, камень-ракушечник, хлеб, продукция животноводства, рыба не только были предметом внутренней торговли, но и привлекали интерес зарубежных контрагентов. В свою очередь не иссякал поток транспортировки через город, как тогда говорили, «колониальных товаров». Возможности морского порта уже не соответствовали требованиям времени и растущей коммерции. Корабли Русского общества пароходства и торговли (РОПиТа) нуждались в более глубоководных причалах, частные судовладельцы ратовали за коренную реконструкцию и расширение разрушаемых морем и временем портовых сооружений и пакгаузов, тем более что таможня и карантинные вопросы настоятельно требовали увеличения пропускных способностей порта. Таврические города и вся Новороссия активно застраивались новыми зданиями, на Юг России массово хлынули переселенцы из северных губерний и из-за рубежа. Нужда в стройматериалах была огромной, а разработка каменоломен давала хороший доход.

Поэтому 20 июля и возник спор в городской думе в связи с просьбой С.Б. Шишмана, Д.И. Бакала и Я.М. Ефета о разрешении на прокладку через территорию города рельсового пути с конной или паровой тягой для вывоза камня из имения Апричинского к пристани. Факт возможной прокладки рельсовой дороги делал подавших просьбу господ монополистами в вывозе камня и разорял других камнедобытчиков, вывозящих ракушечник из каменоломен волами и лошадьми, поскольку гужевой вывоз обходился дороже. Одновременно собственники железнодорожного способа добычи камня, поставив в зависимое положение гужевиков, могли всегда взвинтить или снизить цену на провоз ракушечника, еще больше подталкивая к банкротству конкурентов. Гласный Л.Я. Сеферов сразу заявил, что удовлетворение просьбы создаст монопольное положение трех заявителей. Отсюда неизбежно возникнет кризисная ситуация на других каменоломнях, чреватая социальными неурядицами, поэтому разрешение можно дать только при условии, что Шишман, Бакал и Ефет установят предельный размер цены на продаваемый и перевозимый камень, выше которого тариф не будет увеличиваться.

На объявлении предельной цены на камень настаивал и городской голова А.И. Нейман. То же говорил гласный думы В.К. Корде. Спор казался неразрешимым. Все решило голосование. Борясь с монополизацией, гласные поставили своим условием предварительное установление предельно допустимой цены на камень и его перевозку.

А рельсовая узкоколейка вскоре будет проложена по причалу Хлебной пристани: только нагруженные зерном вагонетки по ней катали вручную, затем, наклонив вагонетку, высыпали зерно в трюм корабля... От той пристани после Великой Отечественной войны остались лишь руины и опасно торчащие после взрывов острые сваи, на которых травмировались любители мидий и острых морских приключений.

Вообще экономику Евпатории тех лет можно назвать довольно многовекторной. Ее лицо определяли порт, торговля, транспорт, добыча соли, рыбы, стройматериалов.

(Продолжение следует.)

Эвальд РЫЧКО, преподаватель гимназии имени И. Сельвинского.

Фото inosmi.ru.

Опубликовано в газете «Евпаторийская здравница» №13(19309) от 06.04.2018 г.