Евпаторийская здравница :: Новости

Начну…
И забуду.
Отложив — черновик.
Отложив — и ГГ*.
Запутался…
Не выходит…
И, успокаивая —
себя…
и его…
обещаю — вернуться,
как только…
Возвращаюсь?!

Помню —
и прозвище,
и быстрые…
темные глаза,
и говорок,
такой же быстрый,
и медиатор,
тер-рзающий струны,
и да…
главное — улыбка.
Тихая.
Как бы — вопрошающая:
я вас не огорчил?!

Столкнуть бы —
их…
Нынешнего,
которого не знаю,
и прежнего…
полузабытого…
Что, товарищи?!
Кто?!
Чище?!
Лучше?!
Тоньше?..
А?!
А-а-а...

Видимся — редко…
Хотя бы — так,
подмигну им,
написанным…
махну им —
рукою…
Что, товарищи,
хорошо?
И, не дожидаясь
ответа…
рассмеюсь…
Да…
Хо-ро-шо.

Хотя бы — 
написанным, 
наполовину 
придуманным… 
я — машу им 
рукою… 
ухмыляясь, 
собираюсь — 
рассказать о себе, 
помолчать… 
По-человечески. 
Для них. 
Для себя…

Никаких фамилий…
Зачем?
Чтобы читатели —
узнали…
и поняли?!
Главное, что я…
я…
знаю, о ком,
чувствую — его,
и пишу…
Это — для
меня…
Больше — для меня.

Не просто
описываю —
знакомое…
-мого…
Нет…
Пытаюсь —
увидеть,
узнать…
спрятанное им —
в глубине,
узнать…
и, ого…
удивиться.

Рыжее,
«апельсиновое»,
мяукнуло
в черновике,
и я…
удивленно
поигрываю бровями:
я писал —
человека,
о человеке…
а вышло…
что кот и человек…
Это — одно?!

Разорвать —
уже написанное —
в мелкие-мелкие…
и, выскочив на балкон,
швырнуть их —
в осеннее небо…
Осень — навсегда?!
Ха…
И белыми
хлопьями —
рванутся к нему
кусочки
черновиков...

Начинаю —
с трудом,
спотыкаясь
на сюжете,
характерах…
спо-ты-ка…
И не замечаю,
что ручка —
уже сама…
приплясывает
на бумажном листе.
Все быстрее,
быстрее…

О некоторых знаю —
исключительно
по рассказам,
воспо-
мина-
ниям…
отрывочным,
неполным…
И все-таки…
они,
эти некоторые,
как будто — мои.
Уже — мои.

Переписка с ГГ¹…
Ему интересно?
Зарисовка?..
О нем?!
Отвечаю —
уклончиво,
не вдаваясь,
не зная…
как именно…
Еще не зная,
Но уже…
Уже — чувствуя…
Это — удастся.

О хо-ро-шем
человеке…
Нет, не пишу…
Само – пишется.
И ручка…
сама-а-а.
Перышком.
По бумаге.
И пальцы –
по клавишам…
Если – о хорошем,
иначе…
нельзя.

Хорошо,
что в моей
олитературенной
Евпатории…
так много…
хороших людей.
Так много?!
а все они…
Все-все-все —
по-настоящему
хо-ро-шие
люди…
человеки.

Кто их —
вспомнит…
маленьких,
неприметных…
Кто зажму-урится —
и увидит…
Ведерко…
с водою…
и легкие,
изумрудные листья,
и улыбку…
от которой — тепло.
Сразу — всем.

Ох…
Какие лю-уди…
И летит —
мне навстречу —
на раздолбанном
велике…
обаятель-
ней-ший…
Да, прямо —
из строчек…
летит и смеется,
летит…
И смеется…

Давненько же
я не слышал
того звучного…
ох, и звучного
голоса…
Хотя бы —
в черновиках,
мониторе…
пускай
про-зву-чит…
как привет…
из «вчерашнего»,
еще не забытого?!

Иногда — мучаюсь,
ищу…
вспо-ми-наю…
А тут…
Щелк,
и вот он…
Передо мною.
Вот…
Ухмыляется.
Подмигивает.
И требует…
немедленного
воплощения.

Полузабытые,
они улыбаются —
мне…
с чистого,
еще не заполненного
листа —
и терпеливо ожидают,
когда же я…
возьмусь за ручку
и, брызгая чернилами, 
воплощу…
пускай и по-своему,
но во-пло-щу...

Щелкаю —
клавишами,
ре-дак-тируя —
не ГГ*,
не зарисовку — о нем,
ре-дак-тируя…
поток…
Из звуков и слов.
И звуков,
и слов…
Неудержимый
и яростный…
Рвущийся — никуда.